Дневник Натана Криггса, синий том, запись №1097 (второй год в интернате)
Сегодня я выиграл соревнования по плаванию! Мне было очень приятно, когда меня поздравляли, хотя это было не так уж сложно. Мне всегда нравилась вода, с самого детства. Она всегда мягко принимает тебя, если ты не пытаешься ей мешать, она бежит по руслу, которое ты для нее сделаешь. Но если ты пытаешься ее сжать, или перегородить ей дорогу, не создавая новое русло – она сама проложит для себя новый путь. Я хочу быть таким же – принимать тех, кто ко мне добр, но не изменяя самого себя.
Дневник Натана Криггса, зеленый том, запись № 1101 (через несколько дней после высадки)
Сегодня у нас выдался день посвободнее, и я позвал Хелен на берег океана. Она не очень любит плавать, поэтому больше сидела на берегу. Но и меня почему-то плавание не обрадовало так, как дома. Может быть, дело в составе воды или еще в чем-то, но мне казалось, что эта вода не принимает меня. Наверное, я просто не привык еще к этой планете, вот и все.
Михал Пройсс, ночь аварии
Тявканье над ухом вырвало Михала из радужного сновидения, которое тут же, рассыпавшись на осколки, исчезло из памяти. Спросонья Михал решил, что эта хвостатая сволочь Франт решил опять начать над ним издеваться, и уже придумал наглецу наказание. Однако, открыв глаза, он увидел, что лис стоит на подоконнике, вздыбив шерсть, и рычит на что-то за окном. Недоумевая, что могло встревожить зверя, Михал подошел к окну.
РРУУУУМММММ!
Гул, раздавшийся со стороны центра поселка, казалось, заставил домики подпрыгнуть на месте. Вцепившись в подоконник, Михал ошарашено смотрел, как разом погасли огни во всей колонии, а затем загорелось аварийное освещение и завыла сирена. Этот вой вернул Михалу способность мыслить. Единственное объяснение всему этому – авария генератора. А это значит… Выругавшись, Михал рванул на себя ящик стола, вытаскивая коммуникатор, но тот выдавал одни помехи. Связаться с дежурной сменой не было возможности. «Эрика, надеюсь с ней все в порядке», - лихорадочно думал Михал, спешно собираясь. Фэнни, которую разбудил вой сирен, села на кровати, потирая глаза.
-Что случилось? – встревожено спросила она.
-Не знаю. Электричества нет, связи тоже. Соберись сама и собери Ми. Будьте готовы к эвакуации, если понадобится. Я в энергоблок.
Фэнни кивнула, и бросилась в детскую. Это был тот редкий случай, когда молчаливая покорность партнерши не вызвала у Михала раздражения. Он бросил взгляд на стоявшего на подоконнике Франта, и вдруг потрепал его за ушами.
-Защищай их пока, ладно?
Лис клацнул зубами возле пальца Михала. Тот засмеялся и убрал руку.
-Ладно, ладно. Не учи ученого, да?
Франт был лисом. Местным, разумеется. От земных лис он отличался меньшими размерами, примерно с домашнюю кошку, и буроватым цветом меха с темными полосками. Его притащила Фэнни из какой-то экспедиции. С Михалом отношения у зверя сразу не заладились. Причина была проста – в отличие от Михала, Франт любил свою хозяйку.
Дневник Натана Криггса, зеленый том, запись № 1056
Вчера ночью Хелен не захотела заниматься любовью. Сказала, что устала на работе, и легла на край кровати, отвернувшись от меня, почти как в первые дни нашего знакомства. Причина не в работе, я знаю. Сегодня должно было закончиться действие контрацептива. Полагаю, она боится материнства, потому что боится повторить ошибки своих родителей. Боюсь ли я рождения детей? Я испытываю… волнение. Тревогу. Но не страх. Я чувствую то же самое, что чувствовал перед встречей с Хелен. Ожидание исполнения предназначения. Сейчас дети – наше предназначение. Мы должны дать начало новой жизни, и этого не нужно бояться. Но Хелен мыслит не так, как я. Она говорит, что я неисправимый фаталист, и что нет предназначения, а есть только цель, которую нужно поставить и добиться. В этом вся она – сильная и смелая, но слабости есть и у нее. Думаю, ей нужно время, чтобы справиться со своими страхами, а мне нужно ей помочь. Вчера я поступил неправильно – просто лег на свою половину кровати. Если сегодня она снова отодвинется от меня, я попробую просто лечь рядом и обнять ее. Я – древо, и я могу удержать мою землю, чтобы сомнения и страхи не унесли и не смыли ее.
Михал Пройсс, ночь аварии
Всю дорогу до энергоблока в голове Михала была только одна мысль. «Эрика, пожалуйста, пусть с тобой все будет в порядке!».
Несмотря на видимую легкость, с которой Михал предложил поменяться местами с братом, это далось ему нелегко. Эльза была ему глубоко симпатична. Но он надеялся, что его гибкий характер и ум помогут подстроиться под эту ситуацию. Возможно, так бы и случилось, если бы партнершей оказалась другая девушка. Фэнни же оказалась слишком тихой. Слишком покорной. Она почти ни к чему не проявляла интереса. В какой-то момент попытки расшевелить ее Михалу надоели, ему стало слишком скучно. Ему нужны были изменения. Эмоции. Ему хотелось чувствовать давление, сопротивление, чтобы взбодрить свой склонный к адаптации разум. А с Фэнни он сам становился блеклым и скучным. Чтобы спастись от этого, Михал стал пропадать на работе, набирая себе побольше дежурных смен. Завел несколько ни к чему не обязывающих романов с девушками, у которых не сложились отношения с партнерами, или которые просто искали разнообразия. В открытую флиртовал с теми, у кого были вполне сложившиеся отношения, нарываясь на драки с их партнерами. В общем, старался максимально насытить событиями время, проведенное на работе, чтобы компенсировать домашнюю скуку. Только рождение Миранды немного примирило его с домом и семьей. Его дочь оказалась довольно капризной, и это Михалу нравилось – она была настоящим праздничным фейерверком по сравнению со своей вечно покорной матерью. Но романы на стороне Михал не бросил. Эрика была как раз одной из тех девушек. Он не любил ее. Но он испытывал довольно сложное и теплое чувство ко всем, с кем скрашивал скучные дежурные смены, или сокращал до минимума обеденные перерывы. Мысленно он называл их своей сокровищницей. Они давали ему эмоции, импульсы, которые были ему так нужны. И он не хотел терять никого из них.
Дневник Натана Криггса, алый том, запись №312
Я уже замечал, что рождение детей изменило мое отношение к этой планете. Сегодня я еще раз испытал это странное ощущение. Я решил снова попробовать поплавать в океане. К моему удивлению, на этот раз я чувствовал себя превосходно. То странное впечатление неприятия, которое я испытал в один из первых дней на Начале, пропало. Потому ли, что я привык к этой планете? Или на самом деле планета приняла меня в ответ на мой вклад в жизнь на ней?
Ночь аварии
Фэнни Пройсс
Когда Фэнни вбежала в детскую, Миранда уже не спала. С испуганным лицом девочка протянула руки к матери, чтобы найти покой и безопасность в кольце ее рук. Но на долгие объятия времени не было.
-Малышка, нужно одеться. Что-то не очень хорошее случилось, и нам, может быть, придется пойти прогуляться, поэтому давай соберемся, хорошо?
Обычно Ми была склонна к капризам, но, похоже, вой сирены напугал ее достаточно, чтобы она послушалась мать.
-А где папа? – спросила девочка.
-Он пошел узнать, что случилось, - успокаивающим тоном ответила Фэнни. – Скоро папа вернется и все расскажет.
Хельга Тарн, Натан Криггс
После отравления Хелен Хельга перешла на работу в РИТ-блок и брала максимальное количество дежурств. Она хотела таким образом отблагодарить Хелен за все то, что она сделала для нее. Если бы не Хелен, Хельгу бы ни за что не отобрали в состав экспедиции. К сожалению, по-настоящему помочь Хельга почти не могла – никто так и не мог разобраться в составе яда. Но она не оставляла надежды все же найти способ вылечить свою спасительницу. Вот и сейчас она в очередной раз изучала данные о составе местных растений, пытаясь понять, не могли ли их использовать в качестве яда.
Внезапный гул и удар заставили Хельгу оторваться от экрана. А в следующее мгновение свет вокруг погас. Прежде, чем зажглись аварийные светильники и раздался вой сирен, Хельга уже вбежала в РИТ-блок, где находились трое лежавших в коме. Разумеется, у медблока был резервный генератор, но до его включения должно было пройти некоторое время, а мониторы над кроватями пациентов погасли. Первой Хельга проверила Хелен. Почувствовав под пальцами и ладонью ровный пульс и движения грудной клетки, Хельга облегченно выдохнула, а затем поспешила к двум другим пациентам. В это время мониторы уже вновь включились, показывая зелеными сигналами, что все показатели жизнедеятельности пациентов в пределах нормы. В этот момент, едва не снеся автоматическую дверь, в палату вбежал Натан Криггс.
-Хелен! Она в порядке?
Хельга, опешившая от его появления, поспешила успокоить. Убедившись, что Хелен не пострадала, Натан привалился спиной к стене, переводя дух.
-Что там случилось? А где твои дети?
-Они у Эльзы и... Неважно. Не знаю, что случилось. Судя по всему, что-то взорвалось в энергоблоке. Я сейчас пойду туда.
Натан смотрел на Хельгу умоляющим взглядом. Хельга без слов поняла, что он хотел услышать.
-Даже если резервный генератор отключится, у нас есть все, чтобы поддерживать их жизнедеятельность. Не волнуйся, о ней позаботятся. Я обещаю.
Кивнув, Натан повернулся и бросился наружу. Хельга молча смотрела ему вслед. Он был совсем не таким, как Хелен. Хелен требовала верности. Натан Криггс ее не требовал. Но отчего-то Хельге хотелось идти за ним и любой ценой исполнить обещание, данное ему. Поначалу многие, кто следовал за Хелен, относились к Натану Криггсу пренебрежительно. Но теперь почти все говорили, что он – единственный, кто достоин быть рядом с Хелен.
Эльза и Фридрих Пройсс.
Отчаявшись дозвониться до брата по коммуникатору, Фридрих уже собрался бежать к нему, когда в дверь постучали. Совершенно забыв о том, что его здесь не должно быть, Фридрих открыл дверь и увидел изумленное лицо Натана.
-Фридрих? Что ты здесь... – Натан не закончил вопрос, видимо, и так все понял. – В энергоблоке авария. Я должен идти туда. Присмотрите за моими сыновьями, ладно?
Торопливо пропустив сыновей Натана внутрь, Фридрих вопросительно посмотрел на Криггса.
-Это не мое дело. – Ответил Натан на невысказанный вопрос, и бросился бежать. Не в сторону энергоблока, как заметил Фридрих, закрывая дверь. Наверняка в медблок, убедиться, что с Хелен все в порядке. Обернувшись, он увидел встревоженное лицо Эльзы.
-Он никому не скажет. Ты же его знаешь.
Эльза кивнула, но тревога с ее лица не исчезла.
Михал Пройсс
-Эрика! Эрика!
Все же инженеры, проектировавшие энергоблок, постарались на славу. Несущие конструкции выдержали резко возросшую нагрузку, иначе большая часть конструкции превратилась бы в мешанину из металла и пластика.
-Эрика! Отзовись!
Михал бежал по коридору энергоблока в сторону контрольного центра, где должна была находиться дежурная смена, на ходу натягивая защитный костюм и уворачиваясь от вырывающихся то тут, то там клубов дыма и пламени.
Благодаря предупреждению Франта, он оказался одним из первых, кто примчался на место происшествия. Наверное, стоило дождаться других спасателей, но он просто не мог стоять на месте.
-Эрика! Ты здесь?
Дверь в контрольную комнату оказалась приоткрыта и перекошена, панель управления, смятая почти пополам, искрилась. Схватив валявшийся на полу кусок какой-то металлической конструкции, Михал вставил его между створками двери и изо всех сил надавил, расширяя щель, чтобы можно было пролезть.
-Эрика! Отзовись, Эрика!
Он почти чувствовал, как утекает отпущенное ему и людям за дверь время и спешил, спешил, спешил.
Он успел справиться с дверью.
Успел разглядеть в дыму и огне еще живых техников дежурной смены.
Успел прийти на помощь самым первым.
Успел первым увидеть лицо Эрики.
Лучше бы он опоздал.
-ЭРИКААААААААААААА!!!
